| Хранитель памяти на родине Зои Космодемьянской |
| Автор: Александр ЧерноV |
| 28.11.2017 15:31 |
|
Где герои рождаются? Когда читаешь о Зое Космодемьянской или что-то смотришь, слушаешь о ней, привычно воспринимаешь: московская школьница-комсомолка. И это правильно. Однако многие считают, что и родилась она в столице. А между тем по рождению Зоя — тамбовская. Есть на этой земле, во глубине России, старинное село Осино-Гай, известное ранее как Осиновые Гаи, а основанное, представьте себе, по указу Петра Великого от 18 марта 1702 года. То есть в нынешнем 2017-м ему исполнилось 315 лет. Так вот к этой дате замечательный человек, родившийся здесь, как и Зоя, написал и выпустил интереснейшую книгу под названием «Сторонка родная». ЗОВУТ этого человека, перед которым я искренне преклоняюсь (и не я один, конечно!), Сергей Иванович Полянский. По профессии — учитель. Окончив здешнюю школу, почти полвека в ней преподавал. И тут же действует возглавляемый им уникальный музей, который через два года отметит своё пятидесятилетие. В чём же уникальность музея? Скажу так: прежде всего — в личности его руководителя. Не знаю, смогу ли это передать, но начну с памятной для меня первой встречи. Рвался сюда я очень давно, а получилось приехать только в тяжёлом 1998-м, накануне 75-летия со дня рождения Зои Космодемьянской. Замечу, что трёхсотлетние Осиновые Гаи, а по-теперешнему — Осино-Гай, далеко и от областного центра, и от железной дороги, и от магистральных шоссе. Но люди из самых разных мест стремились побывать здесь ещё с тех пор, как стало известно о подвиге Зои. Когда я приехал, был солнечный июньский день, и утопающее в зелени село будто вздохнуло и расправилось после затяжных дождей под необыкновенно синим небом. Заведующий музеем встретил радушно у входа в двухэтажное школьное здание, где поджидала также группа других приехавших посетителей. — Что ж, товарищи, — сказал он, — можно начинать. И НАЧАЛОСЬ… Да, началось чудо! Официальное название понятно какое: экскурсия. Сколько их, музейных экскурсий, довелось пройти мне на своём веку. Всегда думал о трудной роли того, кто должен изо дня в день, причём неоднократно и подряд, повторять фактически одно и то же. Далеко не каждому удаётся годами быть интересным для слушателей. Я подумал было об этом и на сей раз, но одновременно почувствовал себя уже вовлечённым, втянутым в рассказ, начатый нашим ведущим. Если честно, никаких особых откровений я не ждал, поскольку жизнь Зои вроде бы изучил к тому времени досконально. Однако вдруг услышал нечто для меня незнакомое. А ещё в самой интонации, в негромком, но каком-то доверительном, покоряющем и даже завораживающем голосе экскурсовода было то, что полностью захватило, как я понял, и меня, и всех рядом со мной. Группа оказалась большая и разновозрастная, от ветеранов до школьников. Но замерли, сосредоточились одинаково. Что называется, затаив дыхание. А когда Сергей Иванович стал говорить о пытках, которые пришлось Зое выдержать, о казни в Петрищеве и затем про опознание выкопанной из могилы девушки, на которое привезли Любовь Тимофеевну, Зоину маму, почти все вокруг меня (и я тоже!) прослезились. Кстати, из того рассказа я впервые узнал, что после перенесённого при опознании потрясения Любовь Тимофеевна не только поседела, но и почти полностью утратила слух. — Она сама мне об этом рассказывала, — добавил Сергей Иванович. А меня с новой силой пронзило и обожгло гнусное бесстыдство клеветников, карикатурно изобразивших в «Аргументах и фактах» ту трагическую для матери сцену опознания… ДА, ЭТО БЫЛО время 1990-х, когда клевета на подвиг и личность Зои достигла, можно сказать, своего пика. И естественно, что после изумительного рассказа экскурсовода, так глубоко всех взволновавшего, начались в первую очередь вопросы, связанные с попытками «развенчать» героиню. Как же уверенно и убедительно, не изменяя отмеченной мной сдержанности, но кипя сквозь неё страстным возмущением, опровергал Сергей Иванович все вымыслы о прославленной землячке! Потом было много и других вопросов, на которые следовали ответы не менее исчерпывающие. Особенно о том, что касалось родного села Зои и Шуры Космодемьянских. Брат её ведь тоже родился здесь: она — в 1923-м, а он — в 1925-м. Когда в 1929 году их семья уехала из Осиновых Гаёв, Шура и сестра приезжали сюда летом — к бабушке и дедушке. Это я к тому, что музей в Осино-Гае правомерно посвящён сразу трём Героям Советского Союза, родившимся здесь. Кроме Зои и Александра Космодемьянских, есть ещё Степан Николаевич Перекальский, о котором тогда, при первом посещении такого прекрасного музея, к стыду своему, я совсем ничего не знал. Короче говоря, проводив туристскую группу к её автобусам и оставшись вдвоём с заведующим музеем, я мысленно уже принял решение, что останусь здесь, в Осино-Гае, не на один день, как запланировал раньше, а на несколько. Правда, проблема: где жить? Гостиницы в селе не предусмотрено… Волей-неволей, но оказался я постояльцем (едва не на целую неделю!) в доме гостеприимного Сергея Ивановича Полянского. Тесноватый домик, прямо скажу, да и на то время как раз гостил тут ещё брат хозяина, приехавший из Липецка. Однако в тесноте — не в обиде. Я же за эту неделю, счастливую для меня, не только ближе познакомился, а и сдружился с человеком поистине удивительным. Удивили меня, в лучшем смысле этого слова, редкостное знание Сергеем Ивановичем истории родного села и столь же редкостная любовь к нему. Нет, наверное, правильнее поменять местами: сперва любовь. Только искреннее и глубокое чувство может продиктовать человеку такое неутолимое стремление знать всё о месте, где ты живёшь, и о людях, которые зовутся твоими земляками. Вот и удивило: в Осино-Гае ведь сотни жителей, а мой новый знакомый, оказалось, знает родословную буквально каждого из них! Меня-то, давно задумавшего книгу о Зое, как вы понимаете, интересовали те, которые могли вспомнить что-нибудь про семью Космодемьянских, про Зою и Шуру, их родителей и дедушек-бабушек. И, само собой разумеется, от Полянского я сразу узнал имена всех тех из них, кто на тот момент был ещё жив. Он же, дорогой Сергей Иванович, прихрамывая и опираясь на неразлучную палочку, сопровождал меня в походах по селу, когда наведывались мы то в один дом, то в другой, выслушивая бесценные для меня рассказы. У самого Полянского многое из этих рассказов, конечно, было уже записано. Однако услышать воспоминания вживую — дорогого стоит. Спасибо вам неизбывное, Сергей Иванович, за те наши походы и беседы, великое спасибо. Тем более что люди уходят, и вот на днях вы мне сообщили грустную новость: не стало Тамары Григорьевны Подымовой. Увы, той самой учительницы-пенсионерки, которая так много интересного помнила о Зое. Девчонкой была в её компании каждое лето и купалась с ней в здешней речке Кашме. Приведу лишь несколько строк из моего разговора с ней: «— А с кем Зоя дружила больше всего? — С Шурой Подымовой. А за Шурой ухаживал Саша Филатов, поэтому они ходили часто втроём. Бывал с ними ещё Сеня Кожаринов. Я-то намного моложе их была, а они Зоины ровесники… — И какие судьбы у них? — Судьбы таковы. Они все были на фронте. Саша Филатов — офицером в пехоте, Сеня — на Балтике моряком, и Шура тоже воевала — стрелком-радистом в авиации. Для меня это какое-то необыкновенное поколение, самое честное и самое светлое…» Вы уже представили, какие земляки были у Зои и Шуры Космодемьянских? Тогда, во время первого своего приезда в Осино-Гай и среди бесконечных наших разговоров с Сергеем Ивановичем Полянским, я очень обрадовался, когда услышал от него (правда, мимолётно и не вполне уверенно), что хотелось бы ему написать книгу о родном селе и земляках. Стал горячо убеждать его: обязательно надо это сделать!.. ПРОШЛО без малого двадцать лет. Книга — передо мной. Великолепная. Как говорится, по форме и по содержанию. Не насмотрюсь на обложку, где такой родной вид русского села в зелени деревьев, под сенью голубого неба с белоснежными облачками. А фотографии, которыми насыщены страницы (не парадные, самые будничные!), — это ведь и есть подлинные документы времени. Читаю, перечитываю. Уже не один раз. И слышится мне ваш особенный голос, Сергей Иванович. Негромкий и непритязательный, но именно непритязательностью своей и честной простотой покоряющий как посетителей в созданном вами музее, так и, уверен, теперь вот читателей вашей книги. Напрасно, даже не единожды, словно извиняясь, оговариваетесь, что вы не писатель. Здесь вовсе не писательские изыски обеспечивают успех. Вот в то, что трудились над книгой с высокой ответственностью и большим волнением, — верю безусловно. Да и можете ли вы иначе? Сколько судеб охватили, призвав свою память и работая в архивах, беседуя со старожилами и расспрашивая их о том, как они жили, трудились, воевали с врагами! Судьбы у людей подчас очень нелёгкие, и вы не сглаживаете этого. Трудное время выпало им. Но, замечу, и героическое. Отстоять Родину от злейших врагов, которые шли к нам, чтобы уничтожить наш народ, — это можно было только всенародным подвигом. На фронте и в тылу. Вы через жизнь и дела своих земляков хорошо это показали. Отличный эпиграф выбрали к вашему повествованию — из стихов тамбовского поэта И. Кучина: Родимый край, Там высока твоя звезда: Твоё село — Осино-Гай — На картах мира навсегда. Это не только поэтически, но также исторически точно: звезда Зои Космодемьянской стала звездой обычного русского села, отмеченного теперь на картах мира. Но вы в своей книге ярко раскрыли небывало массовый характер советского героизма. Сама Зоя, её брат и её земляки — убедительнейшее тому подтверждение. Вот третий Герой Советского Союза из Осино-Гая — Степан Николаевич Перекальский. Участник Гражданской войны и кадровый командир Красной Армии, он главный свой подвиг совершил при освобождении Курска 8 февраля 1943 года. Несмотря на яростное сопротивление врага, части 322-й стрелковой дивизии под командованием подполковника С.Н. Перекальского с утра ворвались в город и завязали уличные бои. К исходу дня Курск был полностью освобождён, но командир дивизии, находившийся на переднем крае, получил смертельное ранение. Из книги узнаёшь и о детстве будущего героя: «Когда ему шёл девятый год, он вынужден был зарабатывать себе кусок хлеба сам, так как семья была многодетная, бедная, и одному главе семьи Николаю Александровичу содержать её было не по силам. Маленький Степан нанялся батрачить к кулаку Сивкову, который жил в своём поместье недалеко от Перекальских. У Сивковых был огромный сад, водяная мельница, рукава от которой пересекали сад в нескольких направлениях. Степан должен был охранять этот сад от таких же мальчишек, как он сам. За сорванное яблоко, потоптанную траву или другую какую мелкую провинность его строго наказывали». АВТОР СООБЩАЕТ, что после начала Великой Отечественной село проводило на фронт 769 человек и 389 из них навсегда остались лежать в земле, сложив свои головы при защите Родины. В книге — поимённые списки погибших и тех, кто вернулся с Победой. Между прочим, в первом из этих списков я насчитал 13 Перекальских и 20 Полянских, а во втором, соответственно, 4 и 24 человека с этими местными фамилиями. Говорит о чём-то? Хочется многое из книги процитировать, да места нет. Не удержусь под конец и приведу только кусочек записанных С.И. Полянским воспоминаний Сергея Николаевича Логинова, полковника в отставке, выпускника здешней школы 1942 года: «Летом этого года нас, молодёжь, собрали в клубе, и председатель сельского Совета поставил вопрос: «Чем вы, односельчане, можете ответить на подвиг Зои Космодемьянской?» И 32 человека подали заявления с просьбой направить их в армию, в том числе и я. Тогда мне было 17 лет. Я окончил курсы в Мценске, воевал в пехоте. Прошёл с боями от Орла до Берлина. Дослужился до старшего лейтенанта. За боевые заслуги награждён орденами Отечественной войны I и II степени, Красной Звезды, медалями «За отвагу», «За взятие Кёнигсберга», «За освобождение Варшавы», «За взятие Берлина»... Когда воевал в Восточной Пруссии, где был и мой отец, однажды открыл газету «Правда» и узнал, что здесь же воюет Саша Космодемьянский. Думаю: вот бы нам встретиться! Но не получилось. А с Сашей Космодемьянским нас связывала большая дружба...» Сергей Николаевич Полянский запечатлел десятки воспоминаний своих односельчан, которым жить теперь вечно. О славе для себя скромнейший этот человек никогда не пёкся. Но справедливо принято говорить, что слава сама найдёт достойного. Во всяком случае богатейшим собранием материалов музея и этой драгоценной книгой подвижник из Осино-Гая тоже увековечен, как и его герои-земляки. 29 ноября исполнится 76 лет с того дня, когда в подмосковной деревне Петрищево после зверских пыток немецко-фашистские захватчики казнили восемнадцатилетнюю героиню-комсомолку Зою Космодемьянскую.
|
